В конце сентября вода в Кубре стала прозрачная, и теперь все видно на всей глубине. Видно, как лилия взялась расти и тонким стеблем своим потянулась вверх. Стебель – как зеленая веревка: ни одного листика, и как дошла доверху, на воде раскинула листы, как блюда. Теперь эти листы пожелтели.
– Видела ли, Зиночка, – спросил я, – как рыба спит?
– Не видела, – ответила Зиночка.
– Не видела. Ну, вот вечером сегодня я тебе покажу. И, может быть, еще сегодня мы с тобой свежей рыбки попробуем. Тебе хочется?
– Судачка бы…
– Посчастливится, попробуем с тобой и судачка.
Мы с Зиночкой идем в сарай. Там из-под всякого хлама я достаю железное приспособление для лученья рыбы и рассказываю, для чего нужна эта коза: положат дрова на козу и поставят на носу лодки, зажгут дрова, и коза тогда – как подсвечник. Широко, от берега до берега, осветится наша Кубря, и глубоко будет видно, до самого дна.
– Это, – сказал я, – называется у рыбаков ездить с лучом, или просто лучить. На что только луч ни ляжет, все ночью станет красиво.
– Что же красивого?
– Все красиво: тростники стоят, как золотые.
– А еще что?
– Внизу, в глубине, под этими тростниками луга водяных трав…
– А еще?
– Еще в воде у песчаного берега видишь все дно, и камешки разные на дне, и ракушки, и даже следы на песке, извилистые тропинки, по которым ракушки ходят.
– Как же ходят ракушки?
– Не как мы, конечно. Мы выходим из дома, а ракушка идет – и весь дом с ней.
– А еще что красиво?
– Еще сам человек у воды с острогой.
– Что это за острога?
– Длинная палка, на ней грабли, и каждый зубчик в граблях с зазубринкой. Человек от огня весь красный. Это красиво.
– А еще что?
– Смотрит человек в воду, держит острогу наготове. Вот он увидел: в воде рыба стоит. Человек быстро двинул острогой, ударил в рыбу, вынимает – и на зубцах бьется сверкающая в лучах большая рыба…
Вечером мы с Зиночкой вытащили двух судаков, и дома я ее угостил свежей рыбкой.