В одном царстве-государстве жил-был царь-государь. И было у него три дочери, друг на дружку похожие, как три ягодки.
Ни царь, ни даже мамки с няньками отличать их друг от друга не могли. И чтобы не было путаницы, приказал царь дочерям носить на пальчике по колечку.
Одна носила колечко медное, другая — серебряное, третья — золотое. Царь любил каждую дочь одинаково, всех вместе — без меры, без памяти. А чтобы с ними какой беды не случилось, держал царевен в потайных комнатах, за семью замками, у всех дверей стража. И нигде отроду царевны не бывали, света белого не видали.
Вот как-то раз приступили царевны к отцу в три голоса, залились слезами в три ручья:
— Отпусти, государь батюшка, нас хоть в сад погулять.
Царь на слезные уговоры сдался, отпустил дочек на время короткое в сад погулять. Выбежали сестры в сад и от радости обмерли, не знают, на что глядеть, что ухватить.
Увидели цветочки лазоревые, кричат:
— Ах, диво дивное!
И ну в охапки цветы собирать!
Подбежали к яблоньке, кричат:
— Ах, чудо чудное!
И ну яблоньку трясти, сбирать яблоки!
Целый день царевны резвились, всему дивились, а как стал день к вечеру клониться, повели их мамки с няньками домой. И только они на крылечко — вдруг раздался гром. Покатило, завертело, налетел Черный Вихрь, положил деревья плашмя, мамок-нянек раскидал. А царевен подхватил высоко-высоко! И умчал далеко-далеко! Неведомо куда.
Царь день горевал, два тосковал, а на третий объявил князьям и боярам:
— Кто царевен найдет, из беды вызволит, тому в жены их отдам и все царство поделю натрое.
Поскакали князья и бояре во все стороны царевен искать. Все царство и вдоль и поперек объездили — не нашли. С тем и к царю вернулись.
Тогда царь повелел клич кликнуть: не возьмется ли кто из простых людей царевен отыскать, из беды вызволить?
А в то время жила в одной деревеньке бедная вдова. И было у нее три сына — могучих богатыря. Все они родились в одну ночь: старший с вечера, средний в полночь, а меньшой на ранней утренней заре. И назвали их потому Вечорка, Полуночка, Зорька.
Как прослышали они царев клич, отправились в столицу. И матушку с собой взяли.
Вот пришли они к царю и говорят:
— Мы царевен пойдем искать, а ты, государь, нашу матушку к себе возьми. Одну ее на беду-нужду мы не оставим.
Царь ответил:
— Будь по-вашему. А чем вас еще на дорогу пожаловать?
— А еще нам надобны кони по нраву и оружие по силе-сноровке.
— Будь по-вашему, — отвечал царь. — Возьмите коней из моих табунов, из моих кладовых оружие, какое кому по силе-сноровке.
Выбрал Вечорка из царских табунов коня серого, Полуночка — вороного со звездой во лбу, Зорька выбрал коня белого с гривой до земли.
Взял Вечорка из царских кладовых острый меч, Полуночка — тяжелую палицу, Зорька — тугой лук с калеными стрелами.
Потом обнялись братья с матушкой, поклонились царю и отправились в путь-дорогу, царевен отыскивать.
И свое государство обширное проехали богатыри из конца в конец, и другие многие королевства из края в край. И везде добрых людей спрашивали:
— Не промчался ль тут Черный Вихрь? Не проносил ли трех царевен с собой?
В одних местах отвечали им:
— Промчался Вихрь, поломал сады, загубил хлеба, а царевен с ним не было.
В других местах жаловались:
— Пронесся Вихрь, разметал стога, разогнал стада, а царевен при нем не видали.
В иных царствах люди плакались:
— Пролетел Вихрь, кораблей потопил бессчетно. А царевен, однако ж, с ним не было.
Едут, едут Вечорка, Полуночка, Зорька. На все стороны поглядывают.
Вот проехали они степь широкую и лес дремучий, увидели возле речки избушку.
— А не пора ли нам, братцы, отдохнуть? — сказал Вечорка.
И пот со лба рукавом утер.
— А не пора ли и выспаться? — сказал Полуночка.
И в рукав зевнул.
— Самый раз, братцы, выкупаться! — сказал Зорька.
И сладко в седле потянулся.
Сошли братья-богатыри с коней. Вошли в избушку. Там нет никого. Стали сами хозяева и дали себе сроку три дня отдыхать.
В первый день младший брат, Зорька, говорит среднему, Полуночке:
— Ты, брат, оставайся дома, а мы вдвоем пойдем на охоту.
Так и сделали.
Вечорка с Зорькой на охоту ушли, а Полуночка завалился спать. Да не успел Полуночка первый сон досмотреть, как вдруг застучало, загремело, отворилась дверь, и вошел старичок. Сам с ноготок, борода с локоток.
Глянул старичок на Полуночку, закричал сердито:
— Как ты смел в моем доме хозяйничать! Как посмел на моей лавке спать!
Отвечал ему Полуночка:
— Ты прежде вырасти, а то тебя от земли не видать.
— Я мал, да удал! — вскричал старичок с ноготок, борода с локоток.
И прыг на стол.
— Экий удалец-молодец выискался! — стал смеяться над ним Полуночка. — Если бы щи были, я бы тебя во щах утопил. Если б каша была — с кашей съел!
А старичок с ноготок прыг Полуночке на голову, да как хватит кулачком в темя! Богатырь — с лавки на пол и лежит без памяти.
Очнулся Полуночка, глядит: нет старичка. А у самого голова болит, раскалывается. «Старичок с ноготок не во сне мне приснился», — рассудил Полуночка.
Пришли с охоты Зорька с Вечоркой, видят: Полуночка все за голову держится.
— Ты что, брат, за голову держишься? — спрашивают они.
Полуночка правду сказать стыдится, отвечает:
— Заспался я, братцы. Оттого, наверное, голова болит.
На другой день Полуночка с Зорькой на охоту пошли, Вечорку дома оставили, обед варить. Зорька в лесу стрелы пускал, Полуночка дичь подбирал. А Вечорка тем временем в избушке хозяйничал: печь истопил, мясо сварил. И завалился спать.
Не успел Вечорка второй сон досмотреть, как вдруг застучало, загремело, отворилась дверь, и вошел старичок. Сам с ноготок, борода с локоток.
Глянул старичок на Вечорку, закричал сердито:
— Как ты смел в моем доме хозяйничать! Как посмел на моей лавке спать!
Отвечает ему Вечорка:
— Прежде вырасти, а то тебя от земли не видать.
— Я мал, да удал! — вскричал старичок с ноготок, борода с локоток.
И прыг на стол.
— Смотри, какой удалец нашелся! — стал Вечорка над ним потешаться. — Вот потяну носом — втяну в ноздрю, а чихну — тебя ветром сдует!
Старичок с ноготок прыг Вечорке на голову да как хватит кулачком в темя! Богатырь — с лавки на пол и лежит без памяти.
Очнулся Вечорка, глядит: нет старичка. «Вот отчего у Полуночки голова болела», — смекнул Вечорка.
Когда братья с охоты вернулись, глядят: у Вечорки голова тряпицей повязана.
— Ты что, брат, голову обвязал? — спрашивают они.
А Вечорка тоже правду сказать стыдится, отвечает:
— Эх, братцы, топил я печку, да, знать, от великого жару разболелась у меня головушка. Давайте завтра мы с Полуночкой пойдем на реку рыбу ловить, а Зорька пусть дома останется.
Назавтра отправились Вечорка с Полуночкой рыбу ловить, а Зорька тесто завел, печь истопил, пирогов напек на сегодня и впрок: скоро ведь опять в поход пускаться — царевен искать.
И только Зорька управился, как вдруг загремело, застучало, отворилась дверь, и вошел старичок. Сам с ноготок, борода с локоток.
Глянул старичок на Зорьку и закричал сердито:
— Как ты смел в моем доме хозяйничать!
Зорька ему говорит:
— Прости, дедушка великан, что я без спросу у тебя в избе хозяйничал. Кабы знал, позволенья у тебя спросил.
Старичок с ноготок на стол вскочил и кричит:
— Ты смеешься или правду говоришь?
Зорька ему отвечает:
— Не до смеху мне, дедушка великан. Ты меня, если вздумаешь, в муку сотрешь, в пирог запечешь. Вон ты какой сильный!
А старичок с ноготок опять кричит:
— Ты смеешься надо мной или правду говоришь?
Зорька отвечает ему:
— Не до смеху мне, дедушка великан, как бы и у меня головушка не разболелась.
Тут старичок с ноготок весело глянул, бороду погладил и говорит:
— А ты, видать, догадливый! Сказывай, куда с братьями путь держите.
Зорька и говорит ему:
— Наших царевен Черный Вихрь утащил. Едем их вызволять, да не знаем, где искать.
— Ладно! Я тебя научу, где царевен искать, — сказал старичок с ноготок и спросил: — Ты стрелой в муху попадешь?
— Попаду, — отвечает Зорька.
Старичок тогда и говорит:
— Поезжай с братьями на восток. Да глядите во все глаза. Увидите в небе коршуна. Он Черному Вихрю служит, добро его сверху сторожит. Вихрь ему за это три жизни дал. Станет коршун над вами кружить. Ты ударь его стрелой. Обернется коршун вороном. Ударь стрелой в ворона. Обернется ворон мухой. Ударь стрелой в муху. Где муха упадет, там будет яма, а из ямы в три неведомых царства ход. В тех неведомых царствах три чудища живут. Они Черному Вихрю служат, добро его снизу сторожат. У них по одной жизни только. Если чудищ одолеете — царевен вызволите, а не одолеете — сами там навеки останетесь.
И только старичок с ноготок, борода с локоток эти слова договорил — мигом скрылся, как в щель провалился.
Дождался Зорька братьев и смеется:
— Знаю теперь, отчего у вас головушки болели!
И рассказал им, о чем старичок с ноготок ему поведал.
На другой день чуть свет оседлали богатыри коней и поехали на восток.
Вот едут они и день и два. Устали на небо глядеть. Да вдруг увидели: тень черная по земле перед ними бежит. Подняли головы — коршун в небе над ними кружит.
Натянул Зорька тугой лук, пустил стрелу в коршуна. Она в коршуна ударила — обернулся коршун вороном. Ударил Зорька стрелой в ворона — обернулся ворон мухой. Ударил Зорька стрелой в муху — раздался гром. Где муха упала, разверзлась земля ямой.
Спустились братья в яму. Много ли, мало ли прошли они под землей, не считали, не меряли, а только вдруг очутились в царстве неведомом.
Осмотрелись, пригляделись богатыри. Видят: куда ни ступи, за что ни возьмись — все из меди. Трава медная не колышется. Земля медная под ногой гудит.
— Экое, братцы, богатство! — сказал Вечорка. — Сколь из всего этого медных пятаков наделать можно!
Только у братьев на душе невесело. Не слыхать тут птичьего пения, не доносится ничьего дыхания. Не видать ни одной живой души. Небо тяжелое, медное, а в нем солнце медное тускло светится.
Вот попались на пути мужики-косари. Подошли к ним, а они медные! Стоят медные мужики с медными косами на отлет и не шевелятся.
Потом повстречали детишек с лукошками. Детишки застыли медные. В медных лукошках у них медные ягоды.
Затосковали братья-богатыри в медном царстве. Так и пошли бы отсюда прочь, да нельзя: надо царевен сначала вызволить.
Вот увидели они медный шалаш. Только хотели к нему подойти, вдруг откуда ни возьмись — перед ними чудище: змей не змей, зверь не зверь. На змеиной голове рога звериные. Из пасти дым с огнем валит. Глазища горят пожарищем. Хвост добела каленый вьется кольцами, сыплет искрами.
— Ну, хоть этот живой! — обрадовались братья. — Отдай, чудище, царевен или биться будем!
— Со-ожг-у-у-у! — загудело, завыло чудище.
И на богатырей двинулось.
Шагнули братья ему навстречу. Зорька лук тугой натянул — ударил стрелами в глаза чудищу. Угасло в глазах пожарище. Вечорка острым мечом махнул — отрубил рога звериные. Полуночка тяжелой палицей разбил голову змеиную. В последний раз огнем пыхнуло чудище — и нет его. Лишь кострище на том месте тлеет.
А царство медное живым вдруг обернулось. Мужики-косари живехоньки. Машут косами быстрехонько. Зеленую травушку косят. И ребятишки бегут, смеются. В лукошках у них земляника.
А из шалаша травяного царевна идет, только-только ото сна. У нее на пальчике колечко медное.
Царевна богатырей спрашивает:
— А где мои сестры?
Зорька и говорит:
— Ты, царевна, нас здесь подожди. А мы пойдем за твоими сестрами.
Послушалась царевна, ушла в шалаш. А Зорька, Вечорка и Полуночка дальше отправились.
Много ли, мало ли они прошли — очутились вдруг в царстве серебряном: куда ни ступи, что ни возьми — все из серебра.
Трава серебряная не колышется. Земля серебряная под ногой звенит.
— Экое, братцы, богатство! — воскликнул Полуночка. — Сколь изо всего этого серебряных рублей наделать можно!
Только у братьев на душе невесело. Не слыхать тут птичьего пения, не доносится ничьего дыхания. Не видать ни одной живой души. В небе холодном солнце серебряное мертво светится.
Вот попалось им на пути озеро. Подошли — а оно серебряное.
Застыла в серебряном озере ладья серебряная. В ней рыбаки серебряные будто сети вытягивают, а сами не шевелятся. На берегу ребятишки застыли серебряные. Будто брызжутся они водой, а брызги серебряные над ними висят, не падают.
Затосковали братья-богатыри в серебряном царстве. Так и пустились бы отсюда прочь, да нельзя: надо царевен сначала вызволить. Вот увидали они домик серебряный. И только хотели подойти, вдруг откуда ни возьмись — чудище! Зверь не зверь, рыба не рыба. Пасть звериная, глаза рыбьи. Лапы звериные, хвост рыбий. И все брюхо в костяной чешуе.
— Ну, хоть этот живой! — обрадовались богатыри. — Отдавай царевну, чудище, или биться будем!
— Сожру-у-у! — завыло, загудело чудище.
И на богатырей двинулось.
Шагнули братья ему навстречу. Зорька лук тугой натянул — ударил стрелой в рыбий глаз чудища. Вечорка острым мечом махнул — рассек брюхо в костяной чешуе. Полуночка тяжелой палицей хватил по звериной пасти. Шевельнулось чудище в последний раз — и нет его. Только груда костяной чешуи на том месте лежит.
А царство серебряное живым, озерным обернулось. Мужики-рыбаки живехоньки. Тянут сеть в ладью быстрехонько. Ребятишки возле бережка плещутся, брызги над ними летят.
А из домика царевна идет, только-только ото сна. У нее на пальчике колечко серебряное.
Царевна богатырей спрашивает:
— А где мои сестры?
Зорька ей и говорит:
— Ты, царевна, нас здесь подожди. Скоро ты со своими сестрами свидишься.
Послушалась царевна, ушла в дом. А Зорька, Вечорка и Полуночка дальше отправились.
Ни много, ни мало они прошли и очутились в царстве золотом: куда ни ступи, что ни возьми — все из золота. Золотая трава не колышется. Золотая земля под ногой звенит.
— Экое, братцы, богатство! — вскричали Вечорка с Полуночкой. — Сколь изо всего этого золотых монет наделать можно!
Только у братьев на душе невесело. Не слыхать тут птичьего пения, не доносится ничьего дыхания. Не видать ни одной живой души. А с желтого неба рыжее солнце недобро глядит. Вот попались им на пути мужики-лесорубы. Подошли — а они золотые. Стоят с топорами золотыми на отлет и не шевелятся.
Потом повстречали детишек с лукошками. Детишки стылые, золотые. А в золотых лукошках у них золотые грибы.
Затосковали братья-богатыри в золотом царстве. Так и бросились бы отсюда, да нельзя: надо третью царевну вызволить.
Вот увидели они золотую избушку под золотым дубом. И только хотели к ней подойти, вдруг откуда ни возьмись — перед ними чудище! Змей не змей, зверь не зверь. И рыба не рыба, и птица не птица, а все сразу тут: голова змеиная, пасть звериная. Глаза птичьи, хвост рыбий. На задних лапах чудища когтища, на передних — копытища. А по бокам туловища костяные крылья.
— Ну, хоть этот живой! — обрадовались братья. — Отдай, чудище, царевну или биться будем!
— Проглочу-у-у! — завыло чудище.
Шагнули братья ему навстречу. Зорька лук тугой натянул — пустил стрелу в птичий глаз чудища. Вечорка острым мечом махнул — отсек костяные крылья. Полуночка тяжелой палицей ударил в голову. Упало чудище — и нет его, только куча кожи на том месте смердит.
А царство стылое, золотое живым, лесным обернулось. Мужики-лесорубы живехоньки. Топорами машут быстрехонько — зеленые дубы рубят. Детишки бегут с лукошками. В лукошках у них грузди!
А от избушки царевна идет, только-только ото сна. У нее на пальчике колечко золотое.
Царевна богатырей спрашивает:
— А где мои сестры?
Зорька ей и говорит:
— Ступай, царевна, с нами. Тебя сестры ждут, и батюшка ждет не дождется.
Обрадовалась царевна, лесное царство скатала в яичко и пошла с богатырями. Да ходить подолгу она не умела. Зорька взял ее на руки.
Вот зашли за царевной с колечком серебряным, потом за царевной с колечком медным. Они царства луговое с озерным скатали в яички и с собой взяли.
Прошло времени ни много ни мало — выбрались богатыри с царевнами из ямы на белый свет. А там их кони ждут, землю копытами бьют: серый — Вечоркин, вороной — Полуночкин, белый — Зорькин, богатыря.
Сели братья на коней, сестер-царевен подхватили: Вечорка — царевну с медным колечком на пальчике, Полуночка — царевну с колечком серебряным, Зорьке досталась с колечком золотым.
И как ни долго они ехали, а домой в свое царство приехали.
Царь увидел дочерей — чуть от радости не помер. Тотчас к свадьбе приказал готовиться. А братьям-богатырям велел в жены выбрать сестер, кому какая понравится. Да вот задача: как из них выбирать, если они друг на дружку похожи, будто три ягодки?
А царевны были с лукавинкой. Руки за спину поскорей спрятали и стоят посмеиваются: выбирайте, мол, как знаете.
Ну, да матушка сыновей выручила. Она стала позади одной царевны и украдкой пятак медный показала. За другой показала рубль серебряный. А за третьей — золотую монетку.
Тут братья-богатыри и смекнули, какое у которой колечко на пальчике. Каждый выбирал ту, которую на руках нес да в седле вез. Они друг дружке еще в пути приглянулись.
После свадьбы не пришлось царю делить свое царство натрое. Раскатали царевны три царства из яичек — луговое, озерное и лесное. В них и стали богатыри с царевнами жить-поживать, а матушка с царем в гости к ним наезжать.
Кто в тех царствах бывал, тот видал: тамошний народ все нет-нет да на небо поглядывает. Вихря Черного боится.