Басня Лафонтена Волк и Лиса

Старик Эзоп едва ли прав,
В Лисе приметив хитрый нрав.
По мне же Волк, когда себя он защищает
Или на ближнего тихонько посягает,
Не так же ль, как Лиса, хитер,
Иной же раз хитрей, чем жительница нор?
Но, если так велит учитель, —
Что делать? — покорюсь ему:
Не кума серого, — прославлю я куму.
Так басенку мою прочесть вы не хотите ль?

Лисица как-то раз под вечерок
В колодце месяц увидала:
Его вода спокойно отражала.
«Эх, славный, — думает, — кружок!
А я давненько сыру не едала».
Над срубом две бадьи, как водится, висят·
Одна опустится — подымется другая.
Лисица скок в бадью — и ведра уж стучат,
На бревна стенок набегая.
Спустилась вниз … Что делать ей теперь’?
Сыр только издали. а тут — пятно пустое.
Лисица в ужасе: увы! ни в щель, ни в дверь!
А голод пуще — вдвое, втрое.
И пригорюнился мой зверь.
А время все идет. Вот миновали сутки,
И видит Лисанька, что плохи с сыром шутки;
Прошли еще одни, настала снова ночь,
И Лисаньке пришло от голоду невмочь —
Хоть волком вой. И, легок на помине,
Волк подошел и сверху смотрит вниз.
Тут к серому слова, как пташки, понеслись:

«Ах, куманек, тебе удача ныне!
Садись-ка, друг, в бадью, садись!
Ты здесь найдешь такой кружочек сыру
Что истинно на удивленье миру! ..

Когда бы сам Юпитер занемог,
Для возбужденья аппетита
Закуски б лучшей он найти себе не мог.
Я ни гу-гу: все будет шито-крыто …
Ну, полезай скорей, не бойся ничего.
Сама же вдоволь я накушалась его».

Так речь вела Лиса,
И Волк обману поддался:
В бадью залез, она спустилась —
Лиса на воле очутилась.

Читатель мой! Умерь свой смех:
Смеяться над бедою грех,
И вспомни, что нередко сами
Мы обольщаемся фальшивыми словами.

Переводчик Повпяков