Султанка старый занемог,
Султанка слег в постелю.
Лежит он день, лежит неделю,
Никто из медиков Султанке не помог.
Час от часу лишь только хуже:
Все ребра у него наруже;
как в лихорадке он дрожит
И уж едва-едва визжит:
В конуре, у одра больного,
Соколка, внук его, стоял;
Не мог он вымолвить от жалости ни слова
И с нежностью его лизал.
Султанка на него взглянул и так сказал:
«Ну, видно, мой конец приходит!
Нельзя ни встать, ни сесть;
Душа из тела вон выходит …
А перед смертью как хотелось бы поесть!
Послушай, милый внук, что я тебе открою
Две кости спрятал я, как был еще здоров —
Умру, ведь не возьму с собою.
Они вон там: лежат у дров;
Поди же; принеси их обе
И старика утешь,
Который скоро будет в гробе …
Да только сам, смотри, дорогою не ешь».
Как из лука стрела Соколка мой пустился,
В минуту воротился
И кости в целости принес.
Султанка тронут был до слез.
Ну нюхать кости он — глодать уже не может, —
Понюхал и промолвил так:
«Когда умру, пускай мой внучек это сгложет.
Однако же теперь не тронь ты их никак.
Кто знает? Может быть, опять здоров я буду:
Коль веку бог продлит, тебя не позабуду.
Вот эту кость отдам тебе,
Большую же возьму себе.
Постой, что мне на ум приходит?
Есть славный у меня еще кусок один;
Я спрятал там его, куда никто не ходит.
Сказать ли? Нет, боюсь: ты съешь, собачий сын!
Ох, жаль! .. » — и с словом сим: Султанка умирает.
На что сокровища скупой весь век сбирает?
Ни для себя. ни для других!
Несносна жизнь и смерть скупых.