Жили-были старик со старухой. И было у них три сына. Старший, Ямет, сплавлял лес, клал по илемам печи. Все считали его деловым и хозяйственным. Средний, Паймет, ловил рыбу, ходил на охоту, был находчивым и смекалистым. Младший же, Тойметом его звали, только и знал, что с утра до ночи работал: сеял горох, коноплю, ячмень да пшеницу, полол, удобрял поле…
Придет домой Ямет, своим барышом хвалится и смеется над младшим братом, Тойметом:
— А тебе, грязнуля, вечно за сохой ходить, в земле да в вонючем навозе копаться.
— Тоймет, Тоймет!—вздыхает Паймет, вернувшись с охоты.— Как прекрасно в лесу! Смотри, какую добычу я принес, а ты не то чтобы тетиву на лук натянуть — стрелять из готового лука не можешь…
Молчит Тоймет. Берет косу и идет в луга. Скотине на зиму корм нужен…
Вот однажды отец приметил, что кто-то повадился в горох ночью ходить. Приказывает отец старшему сыну поймать незваного гостя.
Ямет сел на меже. Выпил одну чарку, другую. Калым у него богатый был в той поре — отмечал он его, да так наотмечался, что скоро уснул и до утра не вставал. Проснулся, когда солнышко его распалило, пришел домой, говорит отцу:
— Никого не видел и не слышал. Ночью все было тихо.
Посылает cтaрик Паймета.
— Тебе, сынок, и бог велел поймать пришельца. И глаз у тебя зорок, и рука крепка.
Паймет сегодня рано уходил на охоту, много бродил по лесу и с устатку скоро уснул.
На третью ночь отправляет старик Тоймета и говорит:
— А если и ты никого не поймаешь — сам пойду сторожить.
— Куда- ему? Его с испугу родимчик схватит,— смеются братья…
— Ничего, Тоймет, вот возьми-ка сладкой медовухи для смелости, но утром вора ты должен привести,— подбадривает отец.
А Тоймет и не думал бояться. Поле он сеял, полол, удобрял. На своем поле честный труженик ни бога, ни черта не боится. А медовуху он все же взял: пришла к нему думка одна…
Вылил он в плошку медовуху, а сам сел под высокую березу, что росла у межи, и стал ждать.
В полночь небо загудело, зашумело, и видит Тоймет: спустился прямо на гороховое поле журавль длинноногий да и начал клевать горох. Клевал-клевал он горох, да, видать, пить ему захотелось. Горох всегда, что говорится, водичкой запивать надобно. Так вот тут-то журавль и увидел плошку. Раз глотнул из плошки, два глотнул — и опьянел, конечно, скорехонько, взлететь не может. Поймал его Тоймет и направился домой.
Ведет, стало быть, Тоймет журавля и вдруг слышит человеческий голос:
— Отпусти меня, добрый молодец, я подарок тебе сейчас принесу — не пожалеешь.
— Неси, — простодушно сказал Тоймет.— Посмотрим на твой подарок. Только вряд ли он дороже того труда, который ты потравить вздумал.
Скоро журавль принес Тоймету большой сундук.
— Ха! Зачем мне пустой сундук? Добра у нас нет. Бедные мы…
— А это не простой сундук. Он показывает все, что делается на земле, как живут и дальние, и ближние народы, как работать надо и как строить новую счастливую жизнь.
— Вот это интересно,— обрадовался Тоймет.— Погляжу, как в других странах жнут да сеют. Может, что полезное увижу.
Отпустил он журавля, взвалил сундук на плечи и направился к дому. В это время к заутрене шел поп. Остановил он Тоймета, спрашивает, зачем ему такой большой сундук нужен. Рассказал Тоймет, все попу, как на исповеди, а поп и про заутреню забыл. Зовет он Тоймета к себе в дом, посылает слуг баню топить. Тоймет и не подумал ничего плохого. Помылся а бане. Но пока он мылся, поп заменил сундук.
Пришел домой Тоймет и рассказал про журавля да про сундук. Собрались все родные Тоймета в кудо[1] и открыли сундук. Но сундук как был пустой, так и остался. Смеются братья над Тойметом. Встал отец и начал сам собираться в поле.
Долго уговаривал Тоймет отца снова отпустить его сторожить горох да с незваным гостем посчитаться. Наконец согласился отец. И снова Тоймет сидит под березой, а плошка с медовухой стоит на видном месте. В полночь прилетел журавль и опять начал горохом лакомиться. Потом глотнул раз, другой из плошки и захмелел — взлететь не может.
Хватает его Тоймет за ноги и громко кричит:
— Ах ты, керемет![2] Мало того, что труд чужой потравить решил, так еще слово свое не держишь. За такое дело самосуд над тобой всем честным людом устроим.
И тут снова услышал Тоймет человеческий голос:
— Верь мне, о добрый молодец! Не отдавай на страшный суд. Приведу я тебе козу. Когда блеет она — золото сыплется.
Обрадовался Тоймет:
— Вот это интересно! Но не могу я поверить, чтобы коза золотом блеяла. Золото, знамо дело, большим трудом достается. Веди-ка свою козу, да смотри без обманов.
Скоро приводит журавль козу и говорит:
— Коза, сыпь золото!
Мигом заблеяла коза, и начало сыпаться золото. Тут взял Тоймет козу, накинул на шею петлю из веревки пеньковой и повел, стало быть, домой.
Встречает его поп — он давно караулил Тоймета — зовет отдохнуть с устатку, а сам, пока отдыхал Тоймет, заменил волшебную козу своей, обыкновенной. Вернулся домой Тоймет, собрал родных своих в кудо и сказал:
— Коза, сыпь золото!
Молчит коза, только глазами ошалело водит. Потом вдруг заблеяла, но никакого золота, окромя мелкого навозного горошку, не посыпалось. Совсем расстроился Тоймет, а братья хохочут над ним — прохода не дают. Упросил он отца и в третью ночь пошел горох сторожить. В полночь снова Тоймет поймал журавля.
— Ну, хватит измываться тебе над честным человеком. Теперь я свой суд над тобой, керемет, совершу. Сверну тебе шею — и не будешь ты травить чужие посевы. Мне надоело возиться с тобой — завтра рано утром убирать горох надо.
— Остановись, о добрый молодец! Над доверчивостью твоей кто-то смеется. Не я тебя обманул, а кто-то другой. Я подарю тебе волшебную палку. Только скажи: «По спине и ногам!» И тот, кто обманул тебя, тут же будет наказан.
— Хорошо, — говорит Тоймет. — Но если ты меня обманул, то самого тебя и изобьет твоя палка. Неси мне ее.
Приносит журавль палку, а Тоймет командует:
— По спине и ногам!
Но палка не двигается с места.
— Ты опять же обманул меня! Это тебе не пройдет! — закричал Тоймет и схватил волшебного журавля за шею.
— Остановись, о добрый молодец!— вскрикнул журавль. — Здесь нет обманщиков и не бьет эта палка, бить некого.
— Хорошо. Вот я сейчас пойду прямо к попу вместе с тобой, и там в присутствии духовного пастыря мы испробуем твою палку.
Идет Тоймет к попу, несет волшебную палку да журавля ведет.
Встречает его поп.
— Здравствуй, здравствуй, мой верный прихожанин. Помолиться или исповедоваться? Рад видеть тебя. Заходи, гостем будешь.
— В гости оно можно, только вот прежде я хочу правду найти. По спине и ногам! — скомандовал Тоймет.
И в ту же минуту палка вырвалась из рук и давай крестить попа справа и слева. Закричал поп не своим голосом, а Тоймет говорит:
— Ну, журавушка, спасибо тебе, помог ты мне найти одну правду. Давно я слышал от людей, что поп-обманщик, но не верил. Оказывается, молва тоже на ровном месте не растет. Отпускаю я тебя, журавушка дорогой, с миром на все четыре стороны. А ты, толстый мошенник, говори сейчас же, где сундук, где коза волшебная, которую ты заменил своей безбожной скотиной…
— О Тоймет! Уйми свою палку. Все-все я верну и никогда не буду больше обманывать свою паству.
— Вот так-то,— сказал Тоймет.— Правду долго не спрячешь.
Забрал он сундук, козу и вернулся домой.
Начали было братья снова смеяться над Тойметом, но тот, не долго думая, скомандовал:
— По спине и ногам!
И вмиг начала палка охаживать насмешников. Завопили они что было мочи, а Тоймет говорит:
— Ну вот что, дорогие братушки мои. Хватит смеяться над честным тружеником. Пора и вам вместе со мной растить и убирать урожаи.
— Не будем больше смеяться, убирать горох пойдем вместе с тобой и с отцом, только уйми, ради бога, эту палку.
Тоймет был человеком незлопамятным. Он тут же утихомирил разбушевавшуюся палку.
Все братья обнялись и поклялись жить дружно да в согласии. На посевной, на косовице, на уборке урожая они все вместе выходят в поле и на луга…
И с тех пор, стало быть, не верят марийцы всяким попам да дьякам.
Примечания
- Кудо- летняя кухня.
- Керемет — злой дух. нечистая сила.