Возвращение из отпуска
Дверь распахнулась прежде, чем они успели повернуть ключ. На пороге стояла Галина Николаевна в цветастом фартуке, от которого исходил умопомрачительный запах свежей выпечки.
– Деточки мои вернулись! – свекровь заключила их в объятия, прижимая к накрахмаленному переднику. – А я вам такой сюрприз приготовила! Проходите скорее!
Аня почувствовала, как внутри всё сжалось. Она узнавала и не узнавала свою квартиру. В гостиной, где раньше уютно расположился их с Димой любимый диван – предмет особой гордости, купленный в рассрочку на первую зарплату, – теперь красовалось массивное кресло-кровать, обитое коричневым бархатом.
– Это из нашей старой квартиры, – пояснила Галина Николаевна. – Димочка в нём спал, когда маленький был. Я как увидела ваш диван – такой неудобный, жёсткий – сразу решила: надо спасать положение!
Тяжёлые бордовые шторы, которые они с Димой выбирали целый месяц, исчезли. Вместо них окна украшали воздушные белые занавески с рюшами, похожие на те, что висели в квартире свекрови.
– Мам, а как ты вообще… – начал было Дима, но Галина Николаевна уже семенила на кухню.
– Ой, совсем забыла! – она достала из кармана фартука связку ключей. – Я дубликат сделала, чтоб за квартирой присматривать, пока вы отдыхаете. Вы же не думали, что я оставлю вас без поддержки? Борщ, кстати, уже готов – идёмте кушать!
От борща пахло так по-домашнему – точь-в-точь как в Димином детстве. Аня через силу улыбалась, отвечая на бесконечные расспросы о путешествии и выслушивая, как свекровь расписывает преимущества новых занавесок.
– Они и стираются легче, и света больше пропускают. А то у вас тут было как в склепе, – Галина Николаевна погладила белоснежную ткань. – Я, когда первый раз зашла, думала – может, у вас траур какой? Такие мрачные шторы!
– Мам, нам нравились те шторы, – мягко возразил Дима. – Мы их вместе выбирали.
– Сынок, ты просто привык потакать жене, – свекровь покачала головой. – А я вот сразу вижу, что к чему. Анечка у нас молодая, неопытная… Кстати! – она вскочила. – Я тебе рубашки все перегладила. А то вы же с медового месяца – какая там глажка…
Чужой запах
Той ночью Аня долго не могла уснуть. В спальне настойчиво витал чужой запах – приторно-сладкие духи свекрови «Красная Москва». На прикроватной тумбочке их свадебная фотография теперь стояла под другим углом – «так композиция лучше», по словам Галины Николаевны.
– Дим, – шепнула Аня в темноту. – Ты спишь?
– Ммм? – сонно отозвался муж.
– Мне кажется, или в квартире теперь пахнет по-другому?
– По-моему, пахнет как дома, – пробормотал он. – Спи давай.
«Как дома», – эхом отозвалось в голове у Ани. – «Но это же и есть наш дом. Наш собственный…»
Утром, проводив Диму на работу, Аня решила устроить генеральную уборку – вернуть квартире прежний вид. Но не успела она достать пылесос, как в замке повернулся ключ.
– Анечка! – раздался звонкий голос свекрови. – Я тут проходила мимо, думаю – загляну, покажу, как правильно порядок наводить. У нас в семье, знаешь ли, традиция – каждую пятницу полы с марганцовкой мыть…
День за днём повторялось одно и то же. Галина Николаевна появлялась то с пирожками – «а то холодильник пустой», то с советами по стирке – «рубашки надо через раз крахмалить, а носки замачивать с детским мылом». На холодильнике появился список правил, написанный каллиграфическим почерком свекрови:
1 Борщ варить только на говяжьей косточке (купить можно у Нины Петровны в мясном)
2 Окна мыть с нашатырём (тряпочкой из микрофибры, круговыми движениями)
3 Постельное менять каждые три дня (наволочки – каждые два)
4 Проветривать в любую погоду не менее 15 минут
5 Цветы поливать только отстоянной водой…
Список занимал почти весь холодильник и пополнялся с каждым визитом.
Романтический ужин
– Дим, может поговоришь с мамой? – как-то вечером не выдержала Аня. – Я благодарна за заботу, но…
– Брось, она же хочет как лучше, – отмахнулся муж, не отрываясь от телефона. – Ты просто не привыкла ещё. Мама всегда такая была – заботливая очень.
– Заботливая?! – Аня почувствовала, как внутри закипает обида. – Дим, она переставила всю мебель! Выбросила наши шторы! А вчера я нашла в шкафу какие-то травяные мешочки от моли – весь свитер теперь пахнет полынью!
– Ну и хорошо, что от моли защитила, – пожал плечами Дима. – Слушай, давай не будем раздувать из мухи слона? Мама хочет помочь молодой семье, что в этом плохого?
В пятницу вечером они решили устроить романтический ужин. Дима принёс вино и свечи, Аня надела новое кружевное белье, купленное ещё для медового месяца…
Звук поворачивающегося в замке ключа они услышали в самый неподходящий момент.
– Господи, помилуй! – возглас Галины Николаевны прозвучал как гром среди ясного неба. – Что это такое?! Среди бела дня! В гостиной! На моём кресле-качалке!
Аня, пытаясь прикрыться диванной подушкой, готова была провалиться сквозь землю. Дима торопливо натягивал рубашку, чертыхаясь под нос.
– Мама! Ты могла бы хотя бы постучать! – его голос дрожал от смущения и раздражения.
– Я? Постучать? В своём доме? – глаза свекрови наполнились слезами. – Я, значит, всю жизнь на тебя положила, вырастила, воспитала, а теперь должна стучаться? Чтобы не мешать вашим… вашим непотребствам?
– Галина Николаевна, – Аня, кое-как одевшись, пыталась говорить спокойно. – Это наша квартира. Мы молодожёны. И мы имеем право…
– Ах, вот как! – свекровь всплеснула руками. – Значит, уже и права качаем? А кто вам помогал ремонт делать? Кто обои выбирал? Кто занавески повесил? Я же как лучше хотела! – она достала из сумки ещё одну связку ключей. – Вот, возьмите. Второй комплект сделала, чтобы в случае чего… А теперь вижу – не нужна я вам! Неблагодарные!
– Нет, – тихо, но твёрдо сказала Аня. Она медленно поднялась с кресла, расправила плечи. – Дима, я больше так не могу. Это не жизнь. Либо мы живём своей семьёй, либо… либо я не знаю.
– Вот оно что! – Галина Николаевна схватилась за сердце. – Сына против матери настраиваешь? Димочка, неужели ты позволишь?..
– Мама, – Дима внезапно посмотрел на мать совсем другими глазами. – Пожалуйста, уйди. Нам нужно поговорить. С Аней. Наедине.
Заботливая мама
Три дня в квартире было непривычно тихо. Дима молчал, приходил поздно, почти не ужинал. Аня плакала по ночам, вспоминая, как они с мужем мечтали об этой квартире, как строили планы, как выбирали каждую мелочь… Телефон разрывался от звонков свекрови, но они не брали трубку.
На четвёртый день Дима вернулся с работы непривычно рано. От него пахло осенним дождём и почему-то маминым борщом.
– Я был у мамы, – он сел рядом с Аней на диван. Тот самый, который они вернули на место, оттащив кресло-качалку в дальний угол. – Знаешь, я только сейчас понял, каково тебе было всё это время.
Он помолчал, глядя в окно, где через тонкие белые занавески просвечивало тусклое осеннее солнце.
– Мама всегда была… чрезмерно заботливой. Я привык. Даже когда в армии служил, она умудрялась через знакомых передавать мне пирожки и носки. Но сейчас… – он взял Аню за руку. – Сейчас у меня есть ты. Моя жена. Моя семья. И я должен научиться быть не только сыном, но и мужем.
В воскресенье они встретились все вместе в кафе – нейтральная территория была выбрана специально. Галина Николаевна пришла с тортом – на этот раз предварительно позвонив и спросив, можно ли принести десерт к чаю.
– Анечка, – начала она, и голос её дрогнул. – Прости меня, пожалуйста. Я ведь правда как лучше хотела. Думала, помогаю молодой семье, а получается – мешала вам жить своей жизнью. – Она достала из сумочки связку ключей. – Вот, возвращаю. И те, и эти. Ваш дом – ваши правила.
– Мам, – Дима улыбнулся. – Мы будем рады видеть тебя в гостях. Просто давай договоримся – по средам и воскресеньям, например? И с предварительным звонком?
Новые правила
На следующий день Аня купила красивый настенный календарь, где они отметили дни маминых визитов. В прихожей появился новый дверной звонок с мелодичным перезвоном – «чтобы не искать каждый раз ключи», как пошутила Галина Николаевна.
Они вместе сняли белые занавески и повесили новые шторы – не бордовые, как раньше, а тёплого терракотового цвета, которые выбрали уже втроём. Кресло-кровать перекочевало в детскую, которую они начали потихоньку обустраивать – мало ли что?
А на холодильнике теперь висит только один список – график семейных ужинов, где первым пунктом значится «Борщ от бабушки (раз в две недели)», а внизу приписка, сделанная рукой Галины Николаевны: «Звонить за час до прихода!»
В спальне снова стоит их свадебная фотография – там, где ей и положено быть. А рядом появилась ещё одна – с их первого семейного чаепития, где они все трое смеются над неудачно получившимся тортом. Потому что настоящая семья – это когда умеешь не только правильно готовить борщ, но и прощать, уступать и понимать друг друга.
И теперь, когда в дверном замке больше не поворачивается чужой ключ, Аня наконец-то чувствует себя по-настоящему дома. В их с Димой доме, где пахнет свежесваренным кофе по утрам, специями для глинтвейна по вечерам, и – иногда, по средам и воскресеньям – маминым борщом.