Было то или не было, но в давние времена жили в одной стране ишак и вол. За день вол пахал столько земли, сколько другой не мог бы вспахать и за три дня, а когда он под вечер, усталый и измученный, приходил в свое стойло, ему бросали сноп сухих сорговых стеблей. Ишак же ничего не делал, с утра до вечера лежал на солнышке и грелся. Поили ишака не водой, а молоком, кормили но сеном, а сочным клевером.
Однажды приплелся вол с работы, еле волоча ноги от усталости, и принялся за свои стебли. Пожевал, пожевал немного, а больше не может.
— Эй ты, почтенный!— окликнул он ишака.— Дай-ка мне немного своего корма, уж больно мне эти стебли поперек горла стали!
Пожалел ишак вола и дал ему своего сочного корма. Зашел в хлев хозяин, смотрит: осел съел весь корм.
— Эге, поглядите, как мой ишак лопает, молодец,— сказал он и подбросил еще сноп клевера. Потом глянул в кормушку вола и раскричался:
— Ах ты, скотина, почему не жрешь? Завтра сляжешь. На пашне кто будет пахать? Мамаша твоя, что ли?
Схватил дубинку и давай колотить вола, аж из его шкуры пыль полетела.
С тех пор ишак стал давать волу каждый день часть своего ужина.
Раз заглянул хозяин в хлев, видит такую картину: вол уплетает себе корм ишака, а тот стоит и потчует: «Кушайте, почтеннейший!»
Рассвирепел хозяин, набросился е дубиной на ишака:
— Ах ты, умник ишак, а! Разжирел, салом зарос! Добром хозяйским стал разбрасываться, бездельнику волу корм отдаешь! Ну ладно же.
Крепко отколотил друзей и ушел. На следующее утро хозяин сказал:
— Так-так. Теперь ваш черед, господин ишак, пахать, а ну-ка пожалуйте!
Надел он ослу на шею ярмо и погнал в поле.
Весь день пахал ишак до седьмого пота». А вол грел свое брюхо на солнышке.
Вечером хозяин крепко привязал ишака в стойло вола и бросил ему сухих стеблей. А волу в кормушку положил клевера. Ишак взмолился.
— Слушай, друг, я пожалел тебя, когда ты был голоден. Ты видишь мое положение. Дал бы мне хоть немного сочного клевера.
А вола обуяла жадность.
— Ты же видишь,— пробурчал он,— мне самому не хватает. Как же я тебе дам?
Бедняга ишак смирился со своей участью. А хозяин теперь каждый день запрягал его в ярмо.
Еще недавно тощий, с выступившими ребрами вол отъелся и разжирел, а осел отощал и стал похож на суховатый ствол карагача.
Невмоготу стало ишаку. Однажды сказал он волу:
— Что мне делать? Как мне избавиться от побоев и мучений? Хозяин колотит меня так, что живого места на моей шкуре не осталось.
— Завтра, как оденут на тебя ярмо,— посоветовал вол,— ты не двигайся с месса. Хозяин сжалится над тобой, скажет «Бедный мой ослик, устал»— и даст тебе отдохнуть.
Утром запряг хозяин осла в ярмо, а тот ни с места.
— Ах, так!—закричал хозяин и начал бить ишака. . Тот не выдержал и пошел.
Вечером хозяин привел его домой и привязал. Усталый, ишак лежал и думал:
«Эх, брошу все и унесу куда-нибудь свою голову».
Вскочил да как рванет веревку, веревка лопнула, и он выбежал прямо на улицу.
Пусть ишак бежит себе, а вы послушайте про петуха.
Один жадный мельник держал петуха и кур, но ни одной горсти зерна им не давал. Петух и куры бегали по двору, подбирали просыпанные зерна и тем были сыты.
Однажды петух зашел на мельницу и начал клевать пшеницу.
— Кши, проклятый!— закричал мельник и бросил палкой в петуха. От удара бедняга петух перевернулся и завопил от боли:
— Ку-ка-ре-ку!
Перелетел он через забор и пошел куда глаза глядят. Шел петух по дороге, видит: шагает ишак. Поздоровался с ним петух:
— Салам, ишак!
— Салам,— ответил ишак.— Путь-дорога далека ли?
— Да вот иду в Сусамбиль!
— А что это за место Сусамбиль?— спросил ишак.
— А такое вот место, где пастбища с чистой водой и густой травой, и никому ни до кого там дела нет,— ответил петух.
Так шли они вдвоем, горюя и жалуясь друг другу на свою долю. Шли они долго, . прошли много и наконец вышли в степь.
Шли-шли по степи, вдруг прилетела пчела и укусила осла в шею.
— Эх ты, пчела,— рассердился ишак,— что ты нашла во мне, чтобы жалить? Растаял жир мой, сошел на нет, все соки пропали и шея стала чахлой, словно тростинка. Сколько ни кусай, никакой пользы не получишь. Похоже, что и ты такая же несчастная, как и мы. Пойдем лучше с нами вместе.
— А куда вы идете?— спросила пчела.
— Мы идем в Сусамбиль.
— А что это за место Сусамбиль?
— А такое вот место — с чистой водой, с густой травой.
— Ну тогда и я полечу.
— Ладно, лети.
— У меня есть товарищи. Можно их позвать?
— Ну иди, зови.
Ишак с петухом услышали сильный гул. Смотрят — за ними тучей летят пчелы. Так вместе с ишаком и петухом отправились они дальше.
Пусть они направляются в Сусамбиль, а вы послушайте про другое.
Жили в степи два тушканчика — муж и жена. Есть им было нечего. Каждый день муж с женой уходили далеко-далеко в поисках пищи, рыли землю, мучились и не могли достать даже горсточки зерна.
В тот самый день муж-тушканчик говорит жене:
— Выйдем-ка сегодня, старуха, на дорогу. Вдруг на наше счастье пройдут прохожие, и мы что-нибудь у них выпросим.
Вышли они на дорогу, смотрят — шагают ишак, петух, а над ними летят тучей пчелы.
Попросили тушканчики покормить их. Петух остановился и сказал:
— Эх, друзья, и вы, оказывается, такие же голодные, как и мы, бродите по дорогам в заботе о том, где бы добыть пропитание. Если хотите добыть пишу, идемте с нами.
— А далеко ли вы идете?— спросили тушканчики.
— В Сусамбиль.
— А что это за место Сусамбиль?
— Сусамбиль — такое место, где пастбища с чистой водой да с густой травой.
— Ну тогда уж и нам идти с вами вместе,— сказали тушканчики.
Пошли они все вместе. Шли они, вдруг слышат, кто-то кричит вдали и скачет во всю прыть.
Остановились они, смотрят, а это вол. Подбежал вол и поклонился всем:
— Салам! Куда вы идете?
— Мы идем в Сусамбиль.
— Мы идем в Сусамбиль.
— А что это за место Сусамбиль?
— Сусамбиль — такое место, где луга с густой травой и с чистой водой.
— Ну тогда и мне с вами по пути,— сказал вол.
— Что ж с вами случилось, уважаемый вол? — спросил ишак.— Когда мы с вами» расставались, жили вы сытно и сладко.
Тогда вол начал свой рассказ:
— После вашего ухода хозяин вывел меня на бой с быком. Я победил того быка, заставил его бежать. Потом хозяин устроил бой еще с одним, быком. Его я тоже победил. Но уже с трудом. Потом думаю: «Плохо дело! Будут водить быков, пока один из них меня не убьет».
Заснул я в своем стойле и вижу сон: будто большой бык подошел ко мне и засопел: «Ага, попался, вот я тебя проучу!» Отступил я немного назад да так боднул, что бык завопил. Проснулся я, смотрю — хозяин мой лежит передо мной, задрав ноги к небу. Оказывается, хозяин явился в хлев ночью подбросить мне корму, а я его во сне ударил рогами. Пришёл он в себя, встал, привязал, к столбу и давай меня бить палкой. Бил-бил — всю шкуру мне изорвал в клочья. Взяла меня обида. Не говоря ни слова, отправился я потихоньку в путь,— закончил вол свой рассказ.
Так и пошли они: вол, ишак, петух, тушканчики, а пчелы летели.
Шли они путем-дорогой. Долго шли, много прошли и, наконец, пришли в Сусамбиль.
Увидели они прекрасную долину — воздух чистый, трава зеленая, зреют дыни, на лозах висят виноградные гроздья, на деревьях урюк, яблоки, груши, всевозможные плоды, какие только есть на свете. Тут наливаются колосом ячмень и пшеница, там зеленеет на полях клевер с цветущими головками. Кругом изобилие, всего много.
Стали наши путешественники жить в Сусамбиле. Никто их не бьет, не ругает: вол вместе с петухом пшеницу жнут, ишак на спине урожай перевозит, тушканчики в амбар складывают. Пчелы сок цветочный собирают, мед делают.
Живут вол, ишак, петух, тушканчики, пчелы радостно и счастливо, беды никакой не знают.
Пусть они живут, а вы послушайте про другое.
На окраине Сусамбиля высились горы со снежными вершинами, а в этих горах было много волков.
Однажды знатные волки собрались на высокую гору к своему падишаху. Сидели, жаловались: времена стали плохие, в горах всех диких козлов сожрали. Голодно стало.
Вдруг падишах видит сверху: вол, ишак и петух ходят по сусамбильским лугам — пшеницу жнут.
— Эге,— сказал падишах,— вон там, смотрите, гуляет кебаб.
Вскочили волки, зубами защелкали. Посмотрели в ту сторону. У всех даже слюнки потекли. Падишах сказал:
— Пусть десяток храбрецов пойдет в долину и пригонит кебаб сюда.
Один волк-хвастун выскочил вперед и, виляя хвостом, сказал:
— О шах, неужели с ишаком, волом и петухом будет возиться целый десяток волков. Разрешите, я пойду один и пригоню их сюда.
— Э, да ты ничего не сумеешь сделать,— перебил его другой волк.— Уж лучше я пойду.
Тут оба волка сцепились и стали грызться.
— Прекратите драку!— закричал падишах.— Идите вдвоем. А остальные пусть приготовят шашлычные шампуры, и разведут огонь.
Два волка с радостным воем кинулись в долину Сусамбиль.
— Иа, иа, иа!— закричал ишак.— Волки! Спасайся кто может!— и хотел ускакать.
— Ку-ка-ре-ку!— закричал петух и вспорхнул на спину ишаку.— Стой, трус, ты надеешься на крепкие свои ноги!
— Что же делать?— промычал вол.— Волков много, зубы у них железные.
— Вот что,— сказал петух.— У вола могучие рога — он будет бодать, у ишака крепкие копыта — он будет лягать, у пчел острые жала — они будут жалить, тушканчики выроют норы, чтобы волки спотыкались.
— А ты что будешь делать, крикун?— спросил, дрожа от страха, ишак.
— А я буду командовать. Ку-ка-ре-ку! Ку-ка-ре-ку! А волки тут как тут.
— Ты бери вон того,— сказал один из них другому, указывая на ишака,— а я возьму вот этого,— мотнул он головой в сторону вола и кинулся к нему.
Вол отступил несколько назад, разбежался да как ударит рогами,— волк кубарем полетел, перевернулся семь раз.
Другой волк подскочил к ишаку, ишак повернулся к нему задом да как лягнет обеими ногами. Волк кубарем полетел, перевернулся семь раз.
Тут налетели пчелы тучей и давай жалить волков в нос, в глаза, в язык. Взвыли жалобно волки и, чуя гибель, бросились бежать туда, откуда пришли. Бежали и на каждом шагу лапами в норы тушканчиков попадали, чуть все ноги не обломали.
А в горах в надежде, что посланные шахом храбрецы вот-вот пригонят вола и ишака, волки приготовили побольше шашлычных шампуров, нарезали луку, заправили тмином и уксусом и ждут.
Вдруг видят они, что храбрецы бегут обратно, окровавленные, с распухшими мордами.
— Что случилось?— спросил падишах.
— Эх, шах!— взвыли посланцы.— Это не кебаб там ходит, как вы изволили сказать, а волчья погибель.
И они наперебой начали . рассказывать, что с ними случилось.
— Это напасть,— сказал первый «храбрец».— Там ходит сам ангел смерти Азраил, в руках у него железная палица. Как махнет он этой палицей, каждый семь раз перевернется и без чувств падает на землю.
— Э, ты не видел,— сказал второй «храбрец».— У них есть один богатырь, голос у него, точно труба, а кулаки у него железные, как ударит — семь раз перевернешься, только тогда встанешь!
— Э, ты не знаешь,— сказал первый «храбрец».— Там есть удалые воины. Они как начнут острыми пиками колоть, так все тело начинает зудеть и нестерпимо болеть.
— С ними вместе пришли и могильщики!— закричал второй «храбрец».— Мы еще не умерли, а они для нас по десять могил вырыли. В них мы попроваливались, чуть все лапы не поломали.
Первый перебил:
— Есть у них и трубач — карнайчи… Забрался он на дерево и давай так трубить, что мы чуть не оглохли.
Перепугались волки не на шутку. Падишах тоже струсил.
— Что ж нам теперь делать?— сказал он.— Не пойти ли нам всем против них?
— Нет, шах!—завыли волки.— Это такая напасть, что если соберутся даже волки со всего света и то ничего с ними не сумеют сделать. А вы думаете, что за ними никого нет? О, за ними несметная сила!
— Ну, тогда лучше нам уйти отсюда,— сказал волчий шах и побежал так быстро, что только его и видели. Бросив впопыхах шашлычные шампуры, лук, заправленный тмином и уксусом, волки бросились, поджав хвосты, в горы.
В Сусамбиле от них не осталось и духу, а наши друзья зажили спокойной радостной жизнью.
Перевод С.Паластрова и М. Шевердина