Целый день и целую ночь падали хлопья снега. Крыши домов стали одинаково белыми, как листы в новой тетрадке для рисования. На карнизах лежали пушистые воротники. Тополя согнули ветки под снежным грузом. На столбиках палисадников, на покинутых скворечниках, на водопроводной колонке с длинным рычагом выросли высокие заячьи папахи. Даже маленькие фарфоровые изоляторы, которые жили высоко на телеграфных столбах, красовались в белых шапочках.
Потом низкие облака ушли, и небо стало ярко-синим. На скрипучих лыжах прикатил мороз.
Виталька шел из школы. Вдоль улицы тянулись длинные снеговые валы. Их штурмовали машины-снегопогрузчики. Широченные красные лопаты погрузчиков легко врезались в снег. Суетливо двигались механические «руки», загребали снежные комья. Комья попадали на транспортер, сыпались в кузов самосвала.
За каждым погрузчиком медленно двигались любопытные мальчишки. Они не боялись мороза. В одной такой компании Виталька увидел Лешку. Они еще немного посмотрели, как машина управляется со снегом, и пошли домой.
В переулке, где жили Виталька и Лешка, тоже кипела работа. Со дворов вывозили снег. Его везли в фанерных ящиках или плетеных коробах, поставленных на санки. Сваливали на краю дороги. Там уже поднимались высокие сугробы. Они постепенно соединялись в сплошной снежный барьер.
Однако погрузчика в переулке не было. Зачем чистить дорогу, если машины здесь почти никогда не ходят? Снег на середине переулка остался нетронутым. Он был желтым от солнца, а дома бросали на него большие синие тени. В глубоких следах какого-то прохожего тоже застоялась синева.
– Эх и денек! – воскликнул Лешка.– Поедим, а потом сразу на улицу! Идет?
– Идет! – согласился Виталька.
Пообедал Виталька очень быстро. И сразу юркнул в коридор. Но в темноте он зацепил стоящие в углу лыжи, и они загремели.
Мама, которая в кухне разговаривала с соседкой Аллой Викторовной, тут же открыла дверь и поинтересовалась:
– А уроки когда учить?
– На воскресенье не задают, – поспешно сказал Виталька.
– Ах, как замечательно, – пропела Алла Викторовна. – А в наше время были такие перегрузки… Значит, Виталенька, ты поиграешь с Митяшей? Мне совершенно необходимо в ателье.
Виталька насупился. Митяша был сын Аллы Викторовны, шестилетний Минька.
– Поиграет, конечно, – сказала мама.
К счастью, оказалось, что «Митяше нужен воздух». Скоро Виталька вышел на улицу, а за ним покорно тащился Минька. Он был в меховой шубе до пят и в шапке, повязанной сверху малиновым шарфом с бахромой.
– Что это за эскимос? – изумился Лешка.
– Бесплатное субботнее приложение, – с досадой разъяснил Виталька. – Хоть бы он провалился куда-нибудь! Житья не дают человеку.
Но Минька не провалился. Когда решили строить крепость, он захотел помогать.
– Оттаскивай снег, – велели ему.
Лопаты не было, пришлось работать обломком лыжи и куском фанеры. Среди сугробов вырыли квадратное углубление, окружили его стеной из снежных комьев. Прорезали бойницы, сложили наверху зубцы. Минька помогал. Оттаскивал в сторону лишний снег. Длинная шуба мешала Миньке, но он не жаловался. Между поднятым воротником и низко нахлобученной
шапкой блестели черные бусины его глаз.
Лешка заметил:
– А он вроде бы ничего парень.
– Ничего, – сказал Виталька. – Только родители портят. Тепличное воспитание.
Когда крепость была почти готова, с катка вернулись Вовка и Райка. С ними был еще мальчишка в лохматой шапке. Виталька знал, что он из шестого «б».
Вовка, Райка и мальчишка из шестого «б» осмотрели постройку и заявили, что отнесут домой коньки, а потом возьмут крепость штурмом.
– Видали мы таких, – сказал Лешка.
– Попробуйте сунуться, – добавил Виталька.
Лешка с согласия Витальки назначил себя комендантом крепости и приказал готовиться к обороне.
Первый штурм отбили сразу. Противник увяз в снегу и отступил под градом твердых, смерзшихся «снарядов».
– Огонь! – громче всех звенел Минькин голос. Минька тяжело пыхтел и швырял снежки без перерыва. Правда, кидал он, как девчонка, через голову и недалеко, но один раз все-таки попал Райке по плечу. И Лешка снова сказал, что Минька неплохой парень.
Потом Лешка заметил, что Минька просто помирает от жары.
– Снимай свой платок!
– Простынет еще, – забеспокоился Виталька. – Ну его…
– Ерунда.
Шарф привязали бахромой к обломку лыжи, а обломок воткнули в зубец на стене. Увидев флаг, Вовка, Райка и шестиклассник в лохматой шапке снова полезли к крепости.
Эту атаку тоже отбили.
Проваливаясь в сугробах, осаждавшие бежали от неприступных стен. Райка отстала от мальчишек. Она зачерпнула валенком снегу и поэтому остановилась. Стоя на одной ноге, Райка стянула валенок и принялась вытряхивать снежные крошки.
– Ура! – заорал Лешка.
– Ура! – крикнул Виталька и вслед за Лешкой выскочил из крепости. Минька тоже крикнул «ура!», но застрял в узком проходе. Лешка подскочил к Райке и толкнул ее плечом. Она полетела в снег. Виталька поднял снежный ком:
– Сдавайся!
Райка закрылась валенком, отчаянно завизжала, но не сдалась. Вовка и шестиклассник в лохматой шапке бросились на выручку. Виталька с Лешкой кинулись к укрытию, вышибли из прохода Миньку и заняли места у бойниц.
В это время два снежных ядра ударили по лыже. Флаг упал. Лешка хотел поскорей поднять его, но тут все услышали шум мотора.
В переулок свернул снегопогрузчик. За ним двигались два самосвала.
– Крышка, – сказал комендант.
Погрузчик, не теряя времени, врезался в край снегового вала.
– Раньше здесь никогда не чистили, – печально сказал Виталька. Вовка, Райка и мальчишка из шестого «б» перестали наступать.
– Обрадовались, что крепость разломают, – пожаловался Минька. Но противники совсем не обрадовались. Они хотели победить сами. Вовка подошел и заявил:
– Мы бы вас все равно снегом накормили…
– Шиш, – сказал. Лешка. Вовка вздохнул и посмотрел на погрузчик. Виталька тоже посмотрел на погрузчик. Тяжелая машина двигалась медленно, но неотвратимо. На кромке красной «лопаты» белели слова: «Рядом стоять опасно».
Ребята постояли немного у крепости, и Вовка сказал, что они пойдут домой.
– Айда ко мне, – позвал Лешка Витальку. – Снегиря посмотришь.
Они оглянулись последний раз на крепость, которую все-таки не сдали, ухватили за руки Миньку и пошли к Лешкиному дому.
Только сейчас Виталька заметил, что уже наступил синий вечер. Снег был синим, небо тоже было сумеречно-синим и непрозрачным. Зажигались желтые окна. В конце переулка розовела над крышами полоска заката. Сверху она уже подернулась сизой дымкой. Над закатом слабо блестел тонкий месяц.
У Лешки разделись, погрелись у печки. Потом смотрели снегиря, которого Лешка поймал западёнкой, выменянной у Вовки на велосипедный насос. Потом снова грелись у печки. Наконец, Виталька велел Миньке одеваться. Но тогда Минька захлопал ресницами и спросил:
– А где шарфик?
Виталька повернулся к Лешке. Тот тоже растерянно заморгал.
– Забыли…
Минькины глаза-бусины сделались большими.
– Попадет, да? – хныкнул он.
– А ты думал, – сказал Виталька.
– Флаг забыли, – выдохнул Лешка-комендант. – Эх, вы!.. То есть, эх, мы…
Они поспешно засунули Миньку в шубу, хотя понимали, что торопиться некуда.
Виталька очень отчетливо представил, как погрузчик загреб шарф вместе со снежными комьями и обломком лыжи.
Ребята выскочили на крыльцо. Вечер был уже темно-синим. Месяц поднялся выше и сделался из серебристого золотым.
Снегопогрузчик все еще шумел в переулке.
– Спросим, может, водитель заметил шарф, – с жиденькой надеждой сказал Виталька.
Они выбежали за калитку.
– Ух ты, – произнес растерянно Лешка. А Виталька и Минька от удивления не нашли, что сказать.
Крепость стояла как прежде. Только она казалась выше, потому что рядом не было сугроба. Луч от фары снегопогрузчика светлой полосой висел над зубчатыми стенами. И в этом луче ярко горел поставленный кем-то малиновый флаг.
1962 г.