Индюшке надоело вдруг зерно,
Обеда захотелось ей послаще.
«Опять пшено! Мне рот дерет оно!
Пойдемте, дети, да порыщем в чаще.»
Пошли… И вскоре за кустом
Открыли муравьиный дом,
В котором, делая дела свои,
Трудились муравьи, как муравьи.
«Boт это корм! А ну-ка, дети,
Забудьте обо всем: на свете
И клюйте их! Быстрей, быстрей, как я —
Нет ничего вкуснее муравья!»
Индюшка, поучая молодежь,
И о самой себе не забывала,
Без устали клевала;
А наклевавшись, завздыхала:
«Да, детки, детки … Вот живешь.
Жуешь,
А там и попадешь
Под нож
К злодею-повару, к лохматому уроду!
Он враг индейского народу!
Под праздник
Всех перережет, безобразник.
О люди, люди, окаянный род,
Вам лишь бы запихать индейку в рот!»
Тут Муравей,
На дерево удравший от Индюшки,
так молвил ей
С ветвей
Спасительной верхушки:
«Трясешься, что тебя разбойник съест,
Клянешь других за подлость и коварство.
А ты сама,
Кума?
Ты слопала в один присест
Все наше государство!»
Переводчик Владимир Нейштадт