Три веселых зайца.
Тихо у лисьей норы. Подкрались зайцы поближе, заглянули внутрь — черно. Прислушались, принюхались — нет Лисы. Распрямили плечи, во весь рост встали.
Предложил Пушок:
— Давай, пока нет Лисы, поглядим, как живёт она. Никогда не приходилось у Лисы в норе бывать.
— А если прихватит? — нахмурился Рваный Бок. — Ставь поскорее капкан, да пошли.
— Не прихватит. Мы капканом прикроемся.
Не хотел Рваный Бок трусом себя перед Пушком показать, согласился. Спустились зайцы в лисью нору, прикрылись капканом. Полезет Лиса, а капкан — щёлк! — и поймает её.
Побродили зайцы по лисьей норе, всю её оглядели. Ничего интересного не нашли. Вся и примечательность, что Лисой пахнет. Полезли наружу. Смотрят, а Лиса идёт по тропинке и курицей помахивает. Увидела их, заспешила:
— Вы как здесь оказались?
— П-проведать тебя пришли, — соврал Пушок.
А Рваный Бок добавил:
— Проведать и поговорить с тобой.
— Тогда я вас съем.
Рваный Бок за друга нырнул, а Пушок придвинулся к краю норы, припугнул Лису:
— А мы тебя капканом поймаем.
Отшатнулась Лиса от норы. Хороши зайцы. Отъелись за лето, жирные, но не рисковать же из-за них жизнью? Да и вообще, зачем торопиться? Захотят есть — сами вылезут.
Села Лиса у норы, сидит, курицу ест, на зайцев поглядывает. Осмелел Рваный Бок. Заговорить с ней попытался:
— Мы бы к тебе не пришли, если бы ты Пушка не донимала. И дом у него свой, а покоя нет. Ну что ты к нему пристала? Не хочет он тебя в гостях у себя видеть, а ты напрашиваешься.
Молчит Лиса, ест себе курицу. Пошевелил Рваный Бок ушами, снова заговорил:
— Если пообещаешь, что не будешь больше в гости напрашиваться к нему, и мы тебя тревожить не станем. Уйдём, и на этом делу конец. Не то ещё три капкана принесём и всё равно тебя изловим.
Управилась Лиса с курицей, обсосала косточки, закинула в кусты. Вытерла о живот ладошки и сидит молчит, на зайцев смотрит.
Опять заговорил с ней Рваный Бок:
— Мы тебе зла не хотели причинить. Мы как думали? Поймаем тебя для безопасности в капкан, поговорим с тобой, возьмём с тебя честное слово, что ты не будешь приставать к Пушку, и отпустим. Что здесь плохого?
Рваный Бок спросил, а Лиса и ухом не повела, даже слова не обронила. Он собирался что-то ещё сказать, да Пушок остановил:
— Брось, она твоих речей не понимает. На силу надеется да на хитрость. Что ж, посмотрим, кто кого перехитрит. Нас всё-таки двое, а она — одна.
И затаились зайцы. Сидит Лиса, ждёт, когда полезут они из норы. А день длинный выдался. Тянулся, тянулся, чуть к вечеру кончился.
Звёзды небо истыкали — сидит Лиса. В полночь туман по роще пополз — сидит.
А зайцы пристроились друг возле дружки. Головы свесили, спят. Сладенько похрапывают:
— Хр-рр.
Слипаются и у Лисы глаза, но она крепится, не спит. На востоке заря заалела. Далеко на деревне петух пропел. Склонила Лиса голову на грудь, прошептала:
— Так ещё посижу.
Глаза закрыла — может, с закрытыми глазами не так сильно спать хотеться будет.
Вздохнула.
И чудится Лисе, будто подошёл к ней волк Рыжий Загривок и спрашивает:
— Ты что, Лиса, сидишь?
— Да вот, — отвечает Лиса, — зайцев в норе у себя прихватила, а взять не могу — капканом прикрылись.
— А ты ткни в его пятачок палочкой, он и захлопнется. Медведь Спиридон всегда так делает, когда настороженный капкан в роще находит.
— И верно, — воскликнула Лиса. — И как я раньше до этого не додумалась?
Вскрикнула и очнулась.
Смотрит — капкан сдвинут. Нора пуста. И кто-то бойко улепётывает через терновник.