Желая светлым днем вполне налюбоваться,
Орел поднебесью летал,
И там гулял,
Где молнии родятся.
Спустившись наконец из облачных вышин,
Царь-птица отдыхать садится на овин.
Хоть это для Орла насесток незавидный,
Но у царей свои причуды есть:
Быть может, он хотел овину сделать честь,
Иль не было вблизи, ему по чину сесть,
Ни дуба, ни скалы гранитной;
Не знаю, что за мысль, но только что Орёл,
Не много посидел,
И тут же на другой овин перелетел.
Увидя то, хохлатая наседка
Толкует так с своей кумой:
«За что Орлы в чести такой?
Неужли за полет, голубушка соседка?
Ну, право, если захочу,
О овина на овин и я перелечу.
Не будем же вперед такие дуры,
Чтоб почитать Орлов знатнее нас.
Не больше нашего у них ни ног, ни глаз;
Да ты же видела сейчас,
Что понизу они летают так, как куры».
Орёл ответствует, наскуча вздором тем:
«Ты права, только не совсем:
Орлам случается и ниже кур спускаться,
Но курам никогда до облак не подняться!»
Когда таланты судишь ты,
Считать их слабости — трудов не трать напрасно
Но, чувствуя, что в них и сильно и прекрасно,
Умей различны их постигнуть высоты.