Жили старик со старухой. У них был сын Иван. Старики управлялись дома по хозяйству, а сын ходил на охоту.
Как-то старуха говорит мужу:
— Старик, пора бы женить Ивана! Мне бы помощница была! Да и на внучат хочется посмотреть!
И вот утром следующего дня, когда Иван собрался на охоту, старик и говорит сыну:
— Слушай, сынок, мать хочет женить тебя. Может, ты подстрелишь себе жену?
Иван улыбнулся, пожал плечами и ушел.
Вот идет он по полю и видит: дикие гуси летят. Иван натянул лук, прицелился и пустил стрелу. В тот же момент от косяка отделилась птица и стала падать. Охотник взял раненую гусыню и пошел домой.
Мать Ивана обрадовалась удачной охоте, ощипала птицу и перья бросила в огонь. И тут совершилось чудо: гусыня превратилась в красивую девушку!
Старики и Иван обрадовались и в тот же день сыграли свадьбу.
Утром молодая пошла к роднику за водой. Смотрит: летит караван гусей. Увидев ее, гуси хором прокричали:
Вот путь лежит прямой.
Летим, Альдюк, домой!
Тебя отец там ждет,
И мать там слезы льет!
Услыхала это Альдюк, заплакала и пропела:
Я бы с радостью с вами полетела,
Если б мои крылья были целы!
Но, увы! Они в огне сгорели!
И должна я жить с людьми в деревне…
Бросили гуси Альдюк по перышку и улетели. Молодая подобрала их, спрятала под платье, прихватила коромыслом ведра с водой и пошла домой.
— Что-то ты долго задержалась! — говорит старуха, встречая молодую в сенях.
— У родника народу много накопилось, — отвечает Альдюк.
На другое утро молодая опять пошла за водой. И опять летят гуси и кричат:
Вот путь лежит прямой.
Летим, Альдюк, домой!
Тебя отец там ждет,
И мать там слезы льет!
Заплакала Альдюк и пропела в ответ:
Я бы с радостью с вами полетела,
Если б мои крылья были целы!
Но, увы! Они в огне сгорели!
И должна я жить с людьми в деревне…
Снова бросили гуси Альдюк по перышку и улетели.
Молодая подобрала их, спрятала под платье, прихватила коромыслом ведра и пошла домой.
— Что-то ты долго задержалась! — говорит старуха, встречая Альдюк в сенях.
— У родника народу много собралось, пришлось подождать, — отвечает та.
Прошло два года. У Ивана и Альдюк родился ребенок. По Альдюк скучает по родному дому.
Вот пошла она, как обычно, по воду, и опять гуси летят и хором кричат:
Вот путь лежит прямой,
Летим, Альдюк, домой!
Тебя отец там ждет,
И мать там слезы льет!
Заплакала Альдюк и пропела в ответ:
Я бы с радостью с вами полетела,
Если бы мои крылья были целы!
Но, увы! Они в огне сгорели!
И должна я жить с людьми в деревне…
Бросили гуси, как и прежде, по перышку и полетели дальше. Альдюк подобрала перышки, достала прежние, приделала к плечикам крылышки, взмахнула ими и полетела вслед за гусями.
Дома ждали-ждали Альдюк, но так и не дождались. Пошли искать к роднику — нет: только ведра стоят и коромысло валяется. Пошли искать по деревне — нет: никто ее не видел. Так и вернулись ни с чем.
Однажды утром ребенок Ивана проснулся раньше обычного и стал плакать. Отец и соску давал и зыбку качал — ничего не помогает: плачет и плачет.
В это время на крышу Иванова дома прилетела дикая гусыня и жалобно запричитала:
Кабы ты забылся в грезах
И не лились мои слезы!..
Старуха вышла и, размахивая руками, закричала:
— Кша! Кша! Что это еще за птица тут распелась?
Гусыня перестала петь и перелетела на другое место.
Старуха ушла.
Прошло несколько минут. Ребенок все плачет. На крыше опять запела гусыня:
Кабы ты забылся в грезах
И не лились мои слезы!..
Вышел старик и тоже закричал:
— Кша! Кша! Что это еще за птица тут распелась?
Гусыня отлетела в сторону, а когда старик ушел, вернулась на прежнее место и снова запела:
Кабы ты забылся в грезах
И не лились мои слезы!..
А ребенок все плачет и плачет. Не выдержало сердце птицы, слетела она вниз, влетела в сени. Дверь в избу была открыта: гусыня влетела и села над зыбкой.
Как только Иван увидел влетевшую в избу птицу, он быстро захлопнул дверь. Потом взяли гусыню, общипали ее и перья сожгли. И снова гусыня превратилась в молодую женщину.
С тех пор Альдюк уже не помышляла о бегстве к родителям и жила с мужем душа в душу.
